Дед испытуемого (по линии матери) застрелился; бабка (по линии матери) болела шизофренией; старший брат испытуемого состоял на учете в ПНД с диагнозом: "Вялотекущая шизофрения", покончил жизнь самоубийством в 1981 году. Испытуемый в раннем возрасте перенес полиомиелит, затем в течение шести месяцев плохо владел конечностями, ухудшилось зрение на правый глаз; до шести лет речь была невнятная. Рос замкнутым, малообщительным, робким ребенком, глубоких интересов ни к чему не проявлял. Школу начал посещать своевременно, учился посредственно, дублировал 4 класс. Сторонился и стеснялся одноклассников, считал себя некрасивым; подолгу рассматривал свое лицо в зеркале; в подростковом возрасте стал вообще избегать встреч со своими немногочисленными друзьями и знакомыми, потерял ко всему интерес. Объяснял это тем, что пришел к выводу, будто у него неправильная форма носа, ушей, понял, что ноги его слишком тонкие. Настроение было подавленным, школу посещал лишь по настоянию родителей. Считал, что одноклассники стали в открытую смеяться над его уродливой внешностью, при его появлении "шушукались", сторонились его. В этой связи несколько раз переходил из одной школы в другую, но везде встречал к себе якобы недружелюбное отношение. С 14 лет состоял на учете в детской комнате милиции. С трудом закончил 8 классов и ПТУ, получил специальность слесаря механосборочных работ, однако по специальности, по существу, не работал. За время обучения в ПТУ проявлял средние способности, временами был неопрятен. С 16 лет начал злоупотреблять алкоголем, чаще пил один. Объяснял это тем, что в состоянии алкогольного опьянения становился более разговорчивым, улучшалось настроение, появлялась уверенность в себе. Перенес несколько травм головы: в 1970, 1972, две в 1974 годах. В июне 1974 года находился на стационарном лечении в больнице им. Боткина с диагнозом: "сотрясение головного мозга". В дальнейшем беспокоила головная боль, головокружение при резком изменении положения головы, тошнота, колебания настроения. В 1975 году находился на обследовании в ГБ N 32 по направлению РВК, где жаловался на головную боль, головокружение в транспорте, утомляемость. Был признан негодным к службе в ВС по статьям 12 "в", 8 "а" с исключением с воинского учета. Мать сообщала врачам, что в 1975 году испытуемый поссорился с девушкой, с которой встречался несколько лет, очень переживал этот разрыв, ходил мрачный, часто смотрелся в зеркало, говорил, что он "урод", у него неправильный нос и большие уши. В 1976 году испытуемый был привлечен к уголовной ответственности за совершение серии квартирных краж, по тому делу 14.09.76 г. был амбулаторно освидетельствован в ЦНИИОиСП им.В.П.Сербского, где контакт с ним носил формальный характер. Был безучастен к производимому обследованию, не проявлял в нем заинтересованности. Выражал недоумение по поводу направления его на судебно-психиатрическую экспертизу, т.к. психически больным себя не считал. В беседе был угрюм, постоянно (до красноты) тер нос. Не проявлял какого-либо беспокойства и озабоченности сложившейся ситуацией. Большую часть вопросов, касающихся этой темы, оставлял без внимания. С аффективной охваченностью говорил лишь о том, что он якобы "урод", у него неправильной формы нос и уши, тонкие ноги. Со слезами на глазах просил содействия в направлении его в косметический институт на пластическую операцию, с целью исправления носа и ушных раковин. Был согласен на операцию без обезболивания. Заявлял, что с его внешностью ему больше жить невозможно, т.к. в течение последних лет стоит ему появиться на улице, в общественному транспорте, как окружающие начинали над ним смеяться, "шушукаться", а девушки избегали общения с ним, сторонились его. Сообщал, что из-за этого у него постоянно подавленное настроение, временами возникали мысли о нежелании жить. Попытки разубедить испытуемого были безуспешны, он становился злобным, требовал прекратить "издевательство". Мышление было малопродуктивным, аморфным; эмоциональные реакции тусклыми; реальных планов на будущее не строил. Критика к своему состоянию и сложившейся ситуации отсутствовала. Испытуемому был установлен диагноз: "Шизофрения"; было отмечено, что начало заболевания относится к юношескому возрасту, бредовые идеи физического недостатка имеют тенденцию к генерализации. В отношении инкриминировавшегося деяния было рекомендовано считать его невменяемым, и направить на принудительное лечение в ПБ общего типа. С 11.05.77 г. по 12.05.78 г. испытуемый находился на принудительном лечении в ПБ N 5 с диагнозом: "Шизофрения параноидная, вялотекущая". В отделении сперва на вопросы отвечал односложно, настроение было понижено. Настаивал на пластической операции, т.к. считал, что у него искривлен нос. На многие вопросы отвечал неохотно или не давал ответа. Жаловался, что все над ним смеются, был убежден в своем физическом уродстве. В отделении был подавлен, плаксив, уединялся, интереса ни к чему не проявлял. К своему состоянию был некритичен. На фоне лечения, с августа 1977 года состояние значительно улучшилось, фон настроения выровнялся, бредовые идеи физического недостатка значительно поблекли, дезактуализировались. Появился интерес к окружающему, активно включился в трудовые процессы. Был критичен к перенесенным болезненным переживаниям и совершению правонарушения. Из справки ПНД N 3 следует, что испытуемый с 1978 года находился под динамическим наблюдением с диагнозом: "Шизофрения". В 1978-1980 годах работал в доме литераторов рабочим сцены. В характеристике указывалось, что первое время испытуемый к работе относился добросовестно, но впоследствии стал нарушать дисциплину, опаздывал. В этот период регулярно посещал ПНД, иногда жаловался на вялость, слабость; был спокойным, поведение было упорядоченным. В 1980 году испытуемый был привлечен к уголовной ответственности по ст. ст. 144 ч.2, 195 ч. 3 УК РСФСР; по тому делу 04.09.80 г. был стационарно освидетельствован во ВНИИОиСП им.В.П.Сербского, где в начале беседы был подавлен, в глаза собеседнику не смотрел, выражение лица было грустное, смущенное. На вопросы отвечал тихим голосом, часто поглаживал рукой волосы на голове, иногда потирал или прикрывал нос рукой. Был вежлив, корректен, искал сочувствия и понимания. Речь была грамматически правильная, последовательная, эмоционально выразительная. Охотно беседовал на различные отвлеченные темы, при этом становился более свободным и естественным в поведении, смеялся, шутил, рассказывал о различных курьезных случаях в своей жизни. Сообщал, что с 1970 года его периодически беспокоит головная боль, головокружение при резком изменении положения тела, повышенная утомляемость. Демонстративно заявлял, что с детских лет считает себя физически уродливым, т.к. у него большие оттопыренные уши и некрасивой формы нос; что мечтает сделать пластическую операцию, что бы изменить свою внешность. Мышление было последовательным, логичным, образным. Запас знаний соответствовал полученному образованию и жизненному опыту. Эмоциональные реакции были живые, адекватные; тепло и заботливо вспоминал о матери, жене, детях. Фон настроения был ровным. Критика к своему состоянию, поведению и содеянному была сохранена. Ему был установлен диагноз: "Остаточные явления органического поражения головного мозга сложной этиологии без существенных изменений психики", и было рекомендовано считать его вменяемым в отношении содеянного. Кроме того, было отмечено, что катамнестическое обследование не подтверждает ранее установленный диагноз "Шизофрения"; высказывания испытуемого о наличии у него физического уродства и необходимости пластической операции, некоторые особенности поведения рекомендовалось расценивать как симулятивные. 12.05.81 г. испытуемый был повторно стационарно освидетельствован во ВНИИОиСП им.В.П.Сербского, где был несколько демонстративен, прикрывал нос, тер лицо, опускал глаза. Стремился представить себя с положительной стороны, скрыть или же оговорить отрицательно характеризующие его факты, вызвать к себе сочувствие. Считал себя психически здоровым, однако жаловался на частую головную боль, головокружение, плохую переносимость транспорта. Однотипно, спонтанно, активно предъявлял жалобы на "уродство". Фиксировал внимание врачей на том, что он намерен сделать себе пластическую операцию: "вставить фарфоровые зубы, сделать римский профиль". Пытался мотивировать инкриминируемое ему деяние тем, что хотел достать деньги на платную косметическую операцию. По делу активно защищался, преуменьшал количество похищенных им вещей, переносил вину на подельников. В отделении на обходах стремился обратить внимание врачей на то, что окружающие смеются над ним, шушукаются, считают его "уродом", прикрывал ладонью лицо. Однако, вне присутствия медперсонала в палате, активно общался с испытуемыми, улыбался, смеялся. Тепло и заботливо вспоминал о жене, матери, детях, обнаруживал обеспокоенность своей судьбой, исходом судебного разбирательства; волновался перед комиссией. Мышление было последовательным, логичным; запас знаний соответствовал полученному образованию и жизненному опыту. Эмоциональные реакции были живые, адекватные. Расстройств памяти, критических способностей не отмечалось. Комиссия подтвердила диагноз и экспертное решение, предыдущей экспертизы по тому делу. Также было отмечено, что в 1975-76 годах испытуемый перенес "реактивно обусловленную патологическую реакцию невротического уровня с неразвернутыми и отрывочными идеями отношения, физического недостатка, достаточно характерную для периода полового созревания". Высказывания испытуемого о наличии у него физического уродства и необходимости пластической операции, некоторые особенности поведения вновь было рекомендовано расценивать как симулятивные. 19.11.81 г. испытуемый был осужден по ст.ст.144 ч.2, 195 ч.3 УК РСФСР на 5 лет лишения свободы, освобожден 12.12.85 г. по отбытии срока. После освобождения некоторое время работал рабочим на одном из предприятий; жил с сожительницей, вместе с ней злоупотреблял спиртным; ПНД не посещал. В 1986 году испытуемый вновь был привлечен к уголовной ответственности по ст.144 ч.3 УК РСФСР, по тому делу 18.08.86 г. был стационарно освидетельствован во ВНИИОиСП им.В.П.Сербского, где охотно вступал в контакт, последовательно сообщал сведения о себе; был подчеркнуто вежлив; говорил тихим голосом. Сообщал о том, что временами ему кажется, будто окружающие "шушукаются" о нем. Живо, эмоционально адекватно говорил о своей сожительнице, матери, детях. Мышление было последовательным, конкретным, со склонностью к обстоятельности. Эмоциональные реакции были адекватны. Отмечалось, что письменная продукция испытуемого, переданная им лечащему врачу, была конкретна, примитивна по содержанию. Критика к своему состоянию и сложившейся судебно-следственной ситуации была сохранена. С диагнозом: "Остаточные явления органического поражения головного мозга сложного генеза (нейроинфекция, повторные травмы головы)" было рекомендовано считать испытуемого вменяемым. 26.11.86 г. испытуемый был осужден на 6 лет лишения свободы в колонии строго режима, освободился в 1989 году по отбытии срока (со слов). Из показаний матери испытуемого известно, что примерно с 1992 года испытуемый стал злоупотреблять спиртным, в состоянии алкогольного опьянения становился "разговорчивым", у него "появлялась некоторая вспыльчивость", которая быстро проходила, иногда он бывал агрессивным. Пил испытуемый запоями, которые могли длиться по неделе. В 1995 году испытуемый закодировался. С тех пор, после принятия более 50 гр водки, он начинал вести себя странно, как то: заикаться, "произносить несвязные словосочетания". Характеристика с места жительства формальная. На учете нарколога не состоял. Как следует из материалов настоящего уголовного дела, Н. 27.04.97г нанес удар ножом Н-ву. Из заключения СМЭ следует, что Н-ву М.В. была нанесена колото-резанная рана в VI межреберье слева, проникающая в левую плевральную полость, с ранением нижней доли левого легкого, сопровождавшегося гемопневмотораксом. Указанное повреждение причинило тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни. Потерпевший показал, что в тот день около 22-30 на стоянку пришел испытуемый с приятелем, оба были в сильном алкогольном опьянении, просили денег или водки. Потерпевший требовал, что бы они ушли; разговор постепенно перешел в ссору, в ходе которой потерпевший и испытуемый вышли на улицу, где испытуемый ударил потерпевшего ножом. Допрошенный на предварительном следствии, испытуемый вину признал полностью, объяснил, что ударил потерпевшего ножом в ответ на оскорбление; после этого пошел домой и лег спать. Во время амбулаторного освидетельствования испытуемый сидел в однообразной позе; "угловато жестикулировал". Мимика была маловыразительной, речь монотонной, ускоренной, непоследовательной. Говорил короткими, незаконченными фразами. Сообщая анамнестические сведения правильно датировал события; отвечал с видимой готовностью, но заинтересованности в беседе не обнаруживал. Жалоб не предъявлял, при уточняющих вопросах сообщал о самопроизвольных колебаниях настроения, на фоне которых бывал то вялым, подавленным, то испытывал подъем, становился чрезмерно подвижным, активным. Рассказывал, что в течение ряда лет интересуется парапсихологией, с помощью особых методов научился "моделировать ситуацию", "влиять на события", в ряде случаев способен оградить себя от "отрицательной энергии". Утверждал, что в СИЗО порой "мысленно провоцировал конфликты между сокамерниками". Сообщал, что дети, по которым он скучает, вероятно "чужие", т.к. супруга ему изменяла, употребляла алкоголь и наркотики. Категорично заявлял, что не сожалеет о конфликте с потерпевшем. Эмоциональные реакции были неустойчивы, отдельные суждения расплывчаты. При настоящем клиническом психиатрическом обследовании в ГНЦСиСП им.В.П.Сербского было выявлено следующее. Соматическое состояние. Нормостенического телосложения, удовлетворительного питания. Кожные покровы и видимые слизистые чистые. В легких дыхание везикулярное, хрипов нет. Тоны сердца ясные, ритмичные; АД 130/80 мм рт ст. Живот при пальпации мягкий, безболезненный во всех отделах. Общие анализы крови и мочи в пределах нормы. Неврологическое состояние. Менингеальных знаков нет. Несколько сглажена правая носогубная складка; ослаблена конвергенция (больше справа). Сухожильные рефлексы живые, симметричные; брюшные в норме. В позе Ромберга устойчив. На глазном дне обнаружено небольшое расширение вен; очаговых изменений нет. Реакция Вассермана в крови (на сифилис) отрицательная. При электроэнцефалографии были выявлены умеренные диффузные патологические изменения ЭЭГ органического характера с признаками дисфункции срединных (стволово-диэнцефальных) структур мозга. Психическое состояние. Во время беседы волнуется, внутренне собран, напряжен, однако всячески старается взять себя в руки, обдумывать ответы. Несколько подозрителен, не всегда откровенен, объясняя это тем, что в прошлом откровенность "дорого ему обошлась". Эмоциональные реакции обеднены, мало модулированы, временами не полностью соответствуют обсуждаемым вопросам. Мимика бедная, стереотипная. Жалоб на здоровье не высказывает. Цель экспертизы понимает правильно, считает себя психически здоровым человеком. Помещение его в психиатрический стационар в прошлом объяснить не может, считая, что для этого не было оснований. Подтверждает, что до сих пор неудовлетворен своей внешностью, считает себя физически неполноценным, оговариваясь, что теперь это менее актуально для него, чем в юности. В то же время говорит и о том, что менее обеспокоен своей внешностью потому, что ему уже "все равно", что жизнь не сложилась, и ничего позитивного в будущем от уже не ожидает. Не очень охотно признает, что причиной неудачного брака считает именно свое "уродство", женился на нелюбимой женщине именно потому, что не мог рассчитывать на большее. Подозрителен при разговоре на эти темы, считая, что психиатрами его позиция может быть истолкована как признак психического заболевания. Формально тепло отзывается о детях, утверждает, что у него с ними прекрасные отношения, любит их. В то же время заявляет, что уже давно пришел к выводу, что это "чужие" дети, потому что они не похожи на него внешне и по характеру. Во время беседы на эту тему эмоциональный фон не меняется. Сообщает о своем увлечении "парапсихологией" в последние годы. В то же время не может более или менее связно и последовательно изложить свои взгляды. Вместо этого пускается в путанные рассуждения о "мысленном мире", "энергетическом контроле", ограничиваясь общими стереотипными фразами. В качестве доказательства своих занятий, передает врачу изложение своих соображений на семи листах, подчеркивая, что "там все написано". От обсуждения изложенного уклоняется, вновь прибегая к шаблонным формулировкам. При попытках врача указать на крайнюю примитивность и непоследовательность написанного им, остается равнодушным к этому, не пытается переубедить собеседника, вновь указывая на то, что психиатры, по его мнению, во всем видят лишь признаки психических заболеваний. Злоупотребление алкоголем категорически отрицает, утверждает, что в юности пил много, были запои, однако в последние годы (после кодирования в 1995 году) спиртное употреблял крайне редко и в небольших дозах. Вину в инкриминируемом деянии признает полностью, настойчиво повторяет, что его действия следует расценивать как нормальную реакцию на оскорбление, и на его месте "так поступил бы каждый". Хорошо ориентируется в материалах дела, понимает тяжесть содеянного и строгость возможного наказания. В то же время настаивает на том, что его совесть чиста, и его действия были вполне адекватны ситуации. Аффективные реакции маловыразительные. Мышление, не всегда последовательное, выявляется склонность к построению примитивных абстрактных конструкций, резонерству. Память сохранена. К сложившейся судебно-следственной ситуации критичен; к своему состоянию и перенесенным в прошлом болезненным переживаниям относится без достаточной критики. В отделении был малообщителен, значительную часть времени проводил в постели; режиму отделения был подчинен. При экспериментально-психологическом исследовании выявляется склонность испытуемого к рассуждательству, неравномерность уровня обобщения с актуализацией, наряду с категориальными, конкретно-ситуационных и конкретно мало значимых признаков объектов. Обращает на себя внимание относительно высокий уровень ответов, диссоциирующийся с уровнем полученного образования. Ассоциативные связи отличаются некоторым субъективизмом, своеобразием. Мнестические процессы в пределах нормы. Эмоциональные реакции в целом дифференцированы в зависимости от динамики беседы.

Комиссия пришла к заключению, что у Н. отмечаются признаки психопатии, сформировавшиеся у него в подростково-юношеском возрасте. Было отмечено, что им перенесено психотическое состояние, характеризовавшегося аутизацией, эгоцентризмом, возбудимостью, аффективными расстройствами, ипохондрическими переживаниями, бредовыми идеями (отношения, физического уродства), что обусловило направление его на принудительное лечение в психиатрическую больницу с диагнозом "Шизофрения", который, однако не нашел подтверждения впоследствии. На основании анализа материалов уголовного дела и медицинской документации, комиссия пришла к заключению, что приблизительно с 1978г. у Н. отсутствовали нарастающие изменения психики, свойственных шизофреническому процессу, однако выявленные при настоящем клиническом психиатрическом обследовании отдельные патохарактерологические нарушения, снижение продуктивности мышления со склонностью к резонерству, однообразие эмоциональных реакций Н. в период, относящийся к совершению инкриминируемого ему деяния, и лишали его способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими (в соответствии со ст.22 ч.1 УК РФ). Было рекомендовано амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра в соответствии со ст.ст.97 ч.1 п."в", 99 ч.2 УК РФ.

Наследственность психическими заболеваниями не отягощена. Мать по характеру властная, строгая, вспыльчивая. Отец - мягкий, добрый человек. Беременность матери протекала с угрозой выкидыша. Родился от первой беременности, в двойне, с весом 3000 г. Имеет сестру младше себя на 8 лет. В возрасте до 1 года перенес ряд инфекционных заболеваний без осложнений. До 15 лет состоял на учете с диагнозом : "Хронический отит". В детском возрасте испытывал страх темноты, боялся оставаться дома один. Посещал детский сад, где был активным, любил играть в подвижные игры. Друзей не имел, общался только с братом. В школе начал учиться с 7 лет, учился в основном на "4" и"3". Любимыми предметами были алгебра, геометрия, физика. В восьмилетнем возрасте перенес сотрясение мозга с кратковременной потерей сознания, проводилось амбулаторное лечение (мед. документация не представлена). В возрасте 12 лет стали возникать конфликты с одноклассниками, испытуемый вместе с братом постоянно подвергался избиениям и унижениям, что продолжалось до 9 класса. В этот период испытуемый ничем не увлекался, большую часть времени проводил дома, смотрел телевизор или слушал музыку. Со слов испытуемого, у него "не было желания ничем заниматься", так как "думал только о том, что на следующий день надо идти в школу". В возрасте 13 лет в связи с травматической ампутацией четырех пальцев на левой руке испытуемый был трижды оперирован. Со слов матери, с этого времени он стал "совершенно другим": стал замкнутым, раздражительным, часто вставал ночью, ходил по комнате, плакал. Боялся выключать ночью свет, подолгу смотрел на лампочку. Просил мать вставить решетку на окна, так как боялся, что кто-то войдет в комнату, говорил матери, что ночью какой-то человек приходит к нему. Через полгода после травмы испытуемый стал говорить матери, что его постоянно "ругают злые голоса", которые он слышит в голове, за то, что он неправильно держит ложку, делает что-то не то. В течение полутора лет при появлении чужих людей в доме прятался под кровать, боялся выходить на улицу. Со слов брата, в этот период испытуемый говорил ему, что на улице все над ним смеются. После окончания восьмого класса К. поступил в техникум при целлюлозно-бумажном комбинате, где с его слов его продолжали "унижать и избивать". Как следует из характеристики, за время учебы он имел хорошие и отличные оценки по основным предметам, производственные задания выполнял в срок, был трудолюбивым, добросовестным, исполнительным, стремился к повышению квалификации. Был скромным, тактичным, вежливым, дисциплинированным, старался "держаться в тени", избегал общественных поручений. Не курил, алкоголь и наркотики не принимал. После окончания техникума испытуемый устроился на работу на целлюлозно-бумажный комбинат. С места работы характеризуется как трудолюбивый, добросовестный работник. За время работы в цехе в совершенстве овладел профессией слесаря-ремонтника, всегда стремился к повышению квалификации и образовательного уровня. Пользовался авторитетом в коллективе, был самостоятелен, чужому влиянию не подчинялся. Нарушений трудовой дисциплины не имел. С места жительства К. характеризуется как доброжелательный, вежливый, спокойный человек, готовый всегда прийти на помощь. В 1995 г. брат испытуемого был призван на службу в армию. Со слов матери, в течение недели после его отъезда, испытуемый не ходил на работу, ничего не ел, лежал в постели, плакал, своими переживаниями ни с кем не делился. В этот период стал еще более раздражительным, вспыльчивым, начал копить деньги на пистолет, для того, чтобы "защищаться от обидчиков". Стал часто уходить ночью из дома, возвращался только под утро. Однажды мать заметила, что он разрезал руку в области предплечья, объяснял, что пытается найти датчик, который находится у него в руке, происхождение которого раскрывать матери не стал. В это же время много времени проводил за телефонными разговорами с девушками, с которыми знакомился при помощи телефонной книги. Со слов испытуемого, у него не было желания встречаться с ними, так как боялся, что "они увидят его руку". После возвращения брата из армии К. оставался замкнутым, со слов брата, он часто закрывался в комнате, зашторивал окна, боялся выходить. Говорил, что "устал от голосов в голове", которые постоянно заставляют его что-то делать, однако избегал подробно рассказывать об этом, так как боялся, что "они" за это отомстят. По прежнему боялся выходить на улицу, так как казалось, что все над ним смеются. Однажды обмотал руку фольгой, после настойчивых расспросов брата, объяснил, что пытается тем самым "помешать передаче сигналов из датчика" . С июля 1997 г. испытуемый находился в отпуске, который оформил за свой счет и проживал у брата в г. Москве. Около месяца работал слесарем на опытном заводе. Как следует из материалов уголовного дела К. обвиняется в изнасиловании В. (1979 г.р.), похищении у нее золотые изделия и деньги в сумме 50.000 руб. Потерпевшая В. сообщила, что 7.09.97 г. около 23 часов возвращалась с работы. В течение 45 мин. она ждала своего знакомого К-ва, с которым должна была встретиться, но не дождавшись, пошла домой. Пройдя несколько метров, она оглянулась и увидела молодого человека, который шел за ней. Поравнявшись, он поинтересовался, как ее зовут, в ответ назвавшись Эдиком, и предложил "куда-нибудь сходить". При отказе продолжал настаивать на своем, при этом все время шел за ней следом. Дойдя до своего дома, она зашла в подъезд, зашла в лифт и нажала кнопку 13 этажа, пытаясь при этом оттолкнуть молодого человека, который пытался зайти в лифт вместе с ней. Однако ему удалось войти в лифт. Он нажал кнопку "стоп", вытащил из-за пояса пистолет, приставил к ее виску и велел раздеваться. На просьбы отпустить ее он не реагировал, а только "с большей силой и агрессивностью прижал ее к стенке лифта" и повторил свое требование. После этого он велел расстегнуть его ремень и развернул ее лицом к стене лифта, при этом продолжал держать пистолет у виска. Затем, одев презерватив, изнасиловал ее. После совершения полового акта использованный презерватив выбросил на пол лифта. Когда она начала одеваться, молодой человек, продолжая угрожать пистолетом, заставил ее совершить с ним оральный половой акт, не обращая внимания на ее просьбы отпустить ее, "на протяжении всего полового акта он действовал хладнокровно, без эмоций". Затем он велел ей отдать ему золотые изделия и деньги, а также попросил ее назвать домашний телефон, после чего нажал не кнопку 2-го этажа и вышел из лифта. Вернувшись домой, она рассказала о случившемся К-ву, который в этот же вечер подобрал презерватив, брошенный в лифте. В течение последующих трех дней молодой человек звонил ей. Она подолгу разговаривала с ним, с целью договориться о встрече. Они договорились встретиться с ним в парке "Сокольники". Однако, увидев К-ва, с которым она пришла на встречу, молодой человек убежал. В дальнейшем потерпевшая В. сообщала по этому поводу следующее. В тот день, встретившись с ним в парке, К-в избил его, однако задержать его не удалось, так как "вмешались окружающие люди", поэтому она вновь решила назначить ему встречу, предварительно позвонив в милицию. Вечером этого же дня, он вновь позвонил ей домой и стал угрожать К-ву расправой. Через несколько дней она увидела этого молодого человека у своего дома. К-в задержал его, а она в это время позвонила в милицию. Во время очной ставки потерпевшая В. подтвердила ранее данные показания, добавив, что боялась оказывать ему сопротивление, так как "его лицо было устрашающим, а действия не терпели никаких возражений". В уголовном деле имеется "чистосердечное признание" К. В нем он сообщил, что увидев девушку, захотел с ней познакомиться для того, чтобы "хоть с кем-нибудь встречаться и связать жизнь с одной любимой девушкой". Объяснял, что в связи с травмой руки у него всегда были неудачи с девушками. Сообщал, что девушка очень вежливо с ним разговаривала и по ее поведению он понял, что она не против того, чтобы он проводил ее домой. Дойдя до ее дома, он предложил проводить ее до этажа. Девушка отказывалась, а он продолжал настаивать. Зайдя в лифт, он "вспомнил все свои неудачи с девушками из-за руки", достал пистолет и, пригрозив ей, "предложил" заняться сексом. Также сообщал, что девушка смотрела на него "слишком добрыми глазами" и в какой-то момент он почувствовал "толчок, чтобы не делать этого", однако "недоверие к хорошей жизни из-за руки" перебороло его. При этом он отмечал, что сейчас раскаивается в совершенном, так как "эта девушка могла стать ему другом". Далее он рассказывал, что предложил потерпевшей воспользоваться презервативом, на что она согласилась. После совершения полового акта он выбросил презерватив на пол лифта и велел потерпевшей совершить оральный половой акт. Тут же он отметил, что после всего происшедшего девушка смотрела на него "не ненавидящим взглядом, а с сожалением", так, что этот взгляд "до сих пор стоит у него перед глазами". Затем он спросил, есть ли у нее деньги, после чего забрав их и золотые украшения, попросил назвать домашний телефон. На следующий день он позвонил ей, попросил у нее прошения и сказал, что хочет вернуть ей деньги и украшения, и договорился о встрече в парке "Сокольники". Придя в парк, и увидев потерпевшую, он подошел к ней. В этот момент незнакомый молодой человек "накинулся" на него и начал избивать, но благодаря вмешательству прохожих ему удалось скрыться. В этот же вечер, со злости он позвонил В. домой и стал угрожать ее сожителю. А через несколько дней он был задержан сотрудниками милиции и сожителем потерпевшей. В конце "чистосердечного признания" К. написал, что раскаивается и полностью признает свое вину и просит простить его за "гадкий и жестокий поступок" . Однако в дальнейшем К. заявил, что не признает себя виновным в инкриминируемых ему деяниях. Сообщал, что ранее был знаком с потерпевшей, в течение недели они встречались с ней на улице и общались. Однажды он позвонил В. и договорился о встрече, во время которой она попросила его не звонить ей, объясняя это тем, что собирается выходить замуж. На что он ответил, что "не согласен с этим", продолжал настаивать на продолжении взаимоотношений. Тогда В. предложила ему свои золотые изделия и деньги. Обидевшись, он взял деньги и золото и ушел домой. В этот же вечер он позвонил ей домой, вновь предложил продолжить взаимоотношения, а получив отрицательный ответ, сказал ей, что хочет вернуть ей деньги и золотые украшения. Через несколько дней в парке, куда он пришел с целью вернуть В. ее вещи, он был избит ее другом. После происшедшего он не звонил В., а через несколько дней он был задержан на улице сожителем потерпевшей и его друзьями, которые посадили его в машину и сказали, что отвезут его в отделение милиции, где он должен будет написать все, что они скажут, при этом угрожали убийством. В отделении милиции под "физическим и моральным воздействием" он написал то, что они требовали. К. также сообщал, что пистолет приобрел в 1994 г. для самозащиты, разрешение на него получил в г. Волжске, срок действия которого заканчивался в августе 1997 г. и продлить его не успел, так как находился в г. Москве. При дополнительном допросе К. продолжал утверждать, что первые показания давал под физическим давлением со стороны сотрудников милиции, которые одевали на него противогаз без доступа воздуха, угрожали пистолетом, требовали 15 тыс. американских долларов за закрытие дела. В связи с этим К. написал ряд жалоб в Преображенскую прокуратуру, в которых просил произвести проверку по факту применения физического воздействия при даче им показаний и возбудить уголовное дело против сотрудников милиции принимавших в этом участие. Данные, изложенные К. в жалобах не подтвердились, в связи с чем в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции было отказано. В уголовном деле также имеется большое количество жалоб в различные инстанции: прокурору Восточного округа, в Московский Народный городской суд, в Судебную коллегию по уголовным делам, в Генеральную прокуратуру, в Комитет по правам человека, в Министерство юстиции РФ, президенту РФ, в Организацию Объединенных наций, в которых подробно, с мельчайшими подробностями излагал свою точку зрения на случившееся, обвинял потерпевшую в оговоре, сотрудников милиции в сговоре с потерпевшей и оказании на него физического и психического давления, требовал возбудить уголовное дело в отношении них и знакомого потерпевшей, К-ва, который неоднократно избивал его на почве ревности Испытуемому была проведена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза, во время которой он был всесторонне ориентирован. Правильно понимал цель экспертизы. Держался напряженно, заметно волновался в ходе беседы. На вопросы отвечал по существу, подробно, обстоятельно, стремился представить себя с лучшей стороны. Себя характеризовал стеснительным, обидчивым, раздражительным, злопамятным, рассказывал. что болезненно реагировал на то, что его называли "одноруким", из-за чего постоянно вступал в конфликты и драки с одноклассниками. Фиксирован на своем физическом недостатке. Сообщил, что у него в 1996 г. был приступ с потерей сознания, во время которого ему разжимали зубы ключами. В отношении к инкриминируемому ему деянию считал себя невиновным, приводил массу доводов в свое оправдание, считал, что все его обманули. Утверждал, что дело ведется предвзято, с обвинительным уклоном, поэтому намерен писать жалобы и в дальнейшем, пока его не оправдают. Суждения характеризовались как незрелые, мышление с элементами обстоятельности, интеллект невысокий, круг интересов ограничен. Эмоционально был неустойчив, легко раздражался, но умел корригировать свое поведение. Комиссия пришла к заключению, что решить диагностические и экспертные вопросы в условиях амбулаторной экспертизы не представляется возможным и рекомендовала проведение стационарной судебно-психиатрической экспертизы. При настоящем клиническом психиатрическом обследовании в Центре выявлено следующее. Соматическое состояние. Телосложение нормостеническое. Кожные покровы и видимые слизистые обычной окраски. Отсутствуют 2-4 пальцы левой руки. На коже предплечья левой руки следы от самопорезов, в области запястью послеоперационные рубцы. В легких дыхание везикулярное, хрипов нет. Тоны сердца ясные, ритмичные. Живот при пальпации мягкий, безболезненный. поколачивания в поясничной области безболезненны с обеих сторон.

Неврологическое состояние. Отмечаются гидроцефальная форма черепа, асимметрия лицевого черепа, легкий двухсторонний экзофтальм. Конвергенция ослаблена. Выявляется асимметрия носогубных складок, легкая девиация языка влево. Сухожильные рефлексы оживлены, брюшные - несколько снижены. В позе Ромберга устойчив. Менингеальных симптомов нет. На рентгенограмме черепа обызвествление твердой мозговой оболочки позади спинки турецкого седла, умеренное усиление сосудистого рисунка. При электроэнцефалографическом исследовании выявляются нерезко выраженные диффузные изменения биоэлектрической активности головного мозга органического характера, свидетельствующие о повышенной лабильности корковых структур. При эхоэнцефалографическом исследовании смещения срединных структур не выявляется. Имеются признаки внутренней гидроцефалии с расширением преимущественно боковых желудочков. Заключение консультанта - невропатолога: "Органические изменения центральной нервной системы неясного генеза, возможно, последствия патологии раннего периода развития и повторных травм головы". Психическое состояние. Входит в кабинет неуверенной походкой. Вначале беседы к контакту не стремится, сидит сгорбившись, опустив голову со страдальческим выражением лица. На собеседника не смотрит, не стремится раскрывать свои переживания. Мимика и жестикуляция сдержаны. Речь грамматически правильная с достаточным словарным запасом. На вопросы отвечает неохотно, односложно, в плане заданного. В последующем становится более откровенным, во время разговора чувствует себя непринужденно, порой стремится сократить дистанцию. Цель экспертизы понимает правильно, при этом отмечает, что ему уже "ничто не поможет". Предъявляет жалобы на диффузные головные боли, возникающие в вечернее время, бессонницу, сниженное настроение, просит перевести его в "одиночную" палату, утверждает, что он является предметом насмешек со стороны других испытуемых и некоторых врачей. Интересуется, обязательно ли присутствие на обходах, сообщает, что чувствует себя неуютно в присутствии большого количества врачей, кажется, что все обсуждают его физический недостаток. Анамнестические сведения сообщает последовательно, крайне обстоятельно, фиксирован на переживаниях, связанных с травмой руки. Со слезами на глазах рассказывает, что в школе постоянно подвергался избиениям и издевательствам, объясняет этот тем, что был очень скромным и тихим. Говорит, что всегда избегал общения с большим количеством людей, так как чувствовал при этом дискомфорт. Рассказывает, что не имеет друзей, так как не видит в этом необходимости. При беседе о взаимоотношениях в семье замыкается, опускает голову, начинает плакать. После продолжительной паузы рассказывает, что с матерью всегда были очень сложные взаимоотношения. Вспоминает, в возрасте 8 лет у него возникли мысли о том, что он является приемным ребенком, однако, проверив паспорта матери и отца, успокоился. Рассказывает, что не терпел "нежностей" со стороны матери, так как они казались ему неестественными, "наигранными". Говорит, что после травмы руки отношения с матерью стали еще более напряженными, она постоянно "упрекала" его, говорила, что теперь он никому не нужен. В разговоре постоянно подчеркивает такие особенности своего характера как застенчивость, обидчивость, доброта, объясняя этим негативное отношение к нему со стороны других людей. Стремится избежать обсуждения темы, касающейся его состояния после получения травмы руки. Поясняет, что не хочет об этом рассказывать, так как это вызовет смех собеседника, однако тут же многозначительно говорит, что "не должен об этом рассказывать". При ссылке на сведения, полученные при беседе с матерью, раздражается. Затем, вздыхая, рассказывает, что все, что сейчас с ним происходит, нацелено на его физическое уничтожение. При целенаправленных вопросах замыкается, однако после паузы сообщает, что после травмы руки стал испытывать постоянный неопределенный страх, боялся выключать ночью свет, казалось, что кто-то постоянно за ним наблюдает. Вспоминает, что однажды ночью проснулся от монотонного звона, (который он слышал в момент взрыва самодельного устройства), в это же мгновение появился страх, что что-то с ним должно произойти, а через некоторое время в голове услышал мужские голоса, которые в последующем стали возникать в различное время суток. "Голоса" ругали его, смеялись над ним, сообщили, что он будет уничтожен в возрасте 33 лет. В дальнейшем появились другие "голоса", которые он отличал от первых по содержанию. Они говорили, что противостоят "злым силам" и будут за него бороться. Рассказывает, что с этого момента он стал задумываться о происшедшем с ним. Появилась мысль о том, что "под видом взрыва" с ним провели эксперимент: взяли экземпляр живой материи, в место травмы поместили датчик, с помощью которого в настоящее время за ним ведется наблюдение, цель которого заключается в выяснении отношения к людям, имеющим физические недостатки. При этом приводит доказательства правильности своих предположений. Рассказывает, что с момента взрыва и до операции не испытывал никакой боли, а "звон", который он слышал все это время являлся неким сигналом. Предполагает, что "голоса", которые он слышит, относятся к "сверхсилам", являющимся нечто большим, чем Бог. Однако тут же с ироничной улыбкой говорит, что в последнее время стал понимать, что "злые силы" более могущественны и уже приводят в исполнение обещанное ранее. Утверждает, что потерпевшая по данному делу, оперативные работники ОВД и следователь являются представителями "злых сил" сами того не понимая. При беседе о правонарушении становится напряженным, взволнованным, настороженно выслушивает вопросы. Активно отстаивает предъявляемую точку зрения. Отрицает правонарушение, заявляя, что дело против него "сфабриковано" потерпевшей, для того, чтобы "оправдаться перед своим сожителем". Последовательно, с мельчайшими подробностями вспоминает обстоятельства происшедшего, при этом указывает на противоречивость показаний потерпевшей, на нарушения в ведении следствия, перечисляя их по пунктам, приводит доказательства своей невиновности. Рассказывает, что написал ряд жалоб в различные инстанции, в которых изложил все нарушения, которые были допущены следователем, просил привлечь потерпевшую к ответственности за дачу ложных показаний. С грустью отмечет, что все его "ходатайства" на суде были отклонены. При этом вспоминает, что в день суда солнечная погода неожиданно сменилась грозой и ливнем, что, по его мнению, свидетельствует о мести "добрых сил". Тут же, опустив голову, говорит, что в последнее время "добрые голоса" стали звать его с собой и сообщили, что он является ключом к открытию добра. За время нахождения испытуемого в стационаре состояние его менялось. В первое время после поступления настроение было сниженным, большую часть времени проводил в пределах постели, часто плакал, укрывшись с головой одеялом, избегал контактов с другими испытуемыми. Не проявлял заинтересованности в беседах, говорил, что "устал от всего". В последующем стал более активным, избирательно общался с другими испытуемыми, после свидания с матерью беседовал с медперсоналом, рассказывал о себе. На следующий день написал письмо, прочесть которое просил на следующий день. В нем он написал, что должен уйти "в дом, где его ждут", что устал от постоянных насмешек и ему нечего ждать от жизни. Ночью этого же дня совершил суицидальную попытку, после которой весь следующий день находился в подавленном состоянии. Однако на следующий день настроение испытуемого стало ровным, стал предъявлять претензии относительно условий содержания, от лица палаты написал жалобу на медперсонал. Мышление обстоятельное, суждения поверхностны, легковесны. Нарушений памяти не обнаружено. При экспериментально - психологическом исследовании выявляются нарушения мышления в виде выраженной неравномерности процессов обобщения вне зависимости от объективной сложности заданий, с актуализацией наряду с категориальными, формальных, малозначимые, латентных признаков. Отмечается вычурность ряда смысловых дифференцировок, а порой их размытость, нечеткость с искажением смысла отдельных понятий, выявляются нарушения логики ряда суждений. Актуализируемые испытуемым ассоциативные связи крайне неравномерны по уровню, субъективны, отдельные образы не отражают содержание предложенных понятий, характеризуются использованием неадекватной, выхолощенной символики. Выявляется ориентированность на внутренние, субъективные критерии оценок с тенденцией к образованию труднокорригируемых суждений. Испытуемого характеризует замкнутость, сниженная способность к пониманию окружающих, мотивов их действий, подозрительное и настороженное отношение к ним, с ощущением исходящей от них угрозы и недоброжелательности в свой адрес.

Испытуемый обнаружил выраженные волевые расстройства по НШДВР: