Добрый день, Лев Олегович!

Наш сын Саша, 11 лет 11 месяцев, записан к Вам на прием на 11 часов 23/06. Это его первый визит к Вам, и, согласно Вашей просьбе, мы постарались привести максимум той информации, которую вы запрашиваете. К сожалению, многих медицинских подробностей мы вспомнить не смогли.

У матери малая форма эпилепсии (абсансы), не врожденная, ни у кого из родственников нет. Первая беременность была в 23 года. Чтобы не навредить ребенку, она сняла все лекарства, на 16 неделях произошел выкидыш из-за развернутого приступа (это был первый в жизни развернутый приступ). Потом приступы были купированы с помощью клонозепама (от 1 до 3 мг/день, в зависимости от сезона и самочувствия) и финлепсина (200 мг/день). На время вынашивания и кормления Саши лекарства и дозировки были сохранены. Беременность протекала без сильного токсикоза, на сохранение мать не лежала. Роды были с помощью кесарева сечения; операцию проводили в Институте Акушерства и Гинекологии; послеоперационных осложнений не было. При рождении ребенок получил оценку 9 из 10; без патологий. Матери было 36 лет, когда родился сын. Грудью ребенка кормили до примерно 3.5 месяцев, когда кончилось молоко.

Естественно, рисковать еще раз и пытаться завести второго ребенка мы не могли. В результате у Саши есть не очень здоровая мать и не очень молодой отец. Возможно, это как-то на нем сказалось. С другой стороны, у него есть дружная и любящая семья. Надеюсь, это тоже на нем как-то сказалось.

Голову стал держать после двух месяцев, сел после шести. Примерно в 3 месяца нам сказали, что у Саши повышенный тонус мышц, было сделано несколько серий массажа.

Между 7 и 8 месяцами начал активно бегать на четвереньках. Пошел в год, заговорил в полтора, между 2 и 2.5 годами он стал говорить достаточно правильными полными фразами. С 2-3 лет неоднократно ставили диагноз гиперактивность. Тогда же начал ходить на цыпочках; сейчас это почти прошло, но походка вприпрыжку осталась. Спать днем категорически отказался в 2.5 года, но стал гораздо спокойнее спать ночью.

С четырех лет стал ходить в детский сад, правда, без особого желания. Часть проблем связана была с тем, что он не спал днем. С другой стороны, ему остро не нравились выражения типа дубина стоеросовая, которые употреблялись персоналом. К логопеду ходил в несколько раз в детском садике из-за легкой картавости; как-то само прошло. Проблем в общении с детьми не было.

Инфекционные заболевания – ветрянка в 1.5 года, операции – удаление аденоидов в 7 лет перед школой.

У Саши с раннего возраста отличная память, читать научился бегло в шесть лет, очень любознателен. Хорошие способности к математике и языкам, врожденная грамотность. Привык быть первым и ждет признания этого от других детей, отнюдь не всегда обоснованно.

Дома очень ласковый, всегда любил и до сих пор нуждается в физических контактах с нами: потереться головой, повозиться, побороться. Вместе с тем с 5-6 лет нам стало ясно, что у него есть внутренняя область размышлений, куда он никого не пускает, лишь изредка и ненамного приоткрывая ее, обычно маме.

Летом на даче в возрасте 7 лет сын очень испугался – ему показалось, что он потерялся. До конца лета он боялся упустить из видимости близких ему взрослых; например, дежурил около дачного туалета или ванной. В школе в первом классе мог расплакаться прямо в коридоре школы или забиться в туалет и там себя ругать за то, что такой трус. Помог нам врач-гомеопат. Давали гомеопатию (какую, не помним); уже через месяц ситуация стала выправляться.

С первого класса более или менее регулярно занимался спортом (секция карате 2-3 раза в неделю), мы его регулярно закаляли. Со второй половины первого и до конца четвертого класса почти не болел, хорошо учился, в классе был одним из лидеров. Единственное отставание, сказывающееся и сейчас – в мелкой моторике. До сих пор почерк очень плохой. Несмотря на относительное благополучие, мы всегда понимали, что нервная система – это его слабое место. Так, в мае – июне 2013 года кричал по ночам. После 20 дней с ¼ минимальной таблетки фенозепама все прошло. Поэтому – спорт, закаливание, режим, до 10 лет не покупали компьютер и т.д.

Поскольку в школе ему для того, чтобы быть одним из лучших, практически не приходилось работать, решили, что нужна более серьезная школа. После 4-го класса успешно сдал экзамены в хорошую математическую школу. Без нашего ведома был зачислен в спецкласс, нацеленный на победы в олимпиадах и прочие виды принесения школе зачетных очков. От учеников этого класса ожидалось и требовалось рвение в учебе и целеустремленность в гораздо большей степени, чем обладал сын. Учитель этого класса быстро распознал «подкидыша» и в явной форме сообщил мальчику о его «несостоятельности». С трудом, но удалось перевести сына в не столь звездный класс. Этот случай, вместе с резко возросшей нагрузкой, стрессом от смены коллектива и переходом к много-учительской системе, привел к нервному напряжению и росту общей усталости. Жалуясь на постоянную усталость, сын бросил занятия в секции карате (мы подозреваем, что из-за частых пропусков тренировок он отстал от сверстников, а заниматься с «малышами» было слишком болезненно для его самолюбия). К новому году сын потерял свою хорошую физическую форму. Но учиться продолжал хорошо, в среднем выше четырех, получая сниженные оценки в основном из-за невнимательности и/или плохого почерка. На домашнее задание он тратил 30-40 минут в день.

С 05.02 по 20.03 мать и отец уехали в командировку на полтора месяца. Сын остался жить с бабушкой (она живет в соседней квартире на этом же этаже). Это неоднократно случалось и раньше, во время наших экспедиций (мы геологи). До 15.03 все шло нормально, потом сын устроил первую анти-школьную истерику. Мы решили, что он соскучился, и рассчитывали на нормализацию после возвращения. Вместо этого все быстро вошло в пике. Истерики стали регулярными, а поводом могла стать любая мелочь: например, просьба принять вечером душ. Во время истерик может носиться по квартире, или лежать, изредка взбрыкивая и издавая невнятные слова. Видно было, что сын сам себя раскручивает. На пике истерики мог начать говорить оскорбления и делать имитации ударов, лицо багровело. Но доля контроля сохранялась – реально ударов не было, матерщины тоже. Важно, что все истерики были только в присутствии родителей и бабушки – ни одной на улице или в школе.

Потом к истерикам добавилась привычка «нарываться» - например, говорить внешне спокойным голосом оскорбительные вещи, или отказ сделать что-то – неважно что, - тоном и манерой открыто провоцируя скандал. Наиболее эффективный способ противодействия – оставить ребенка одного; через некоторое время он успокаивается и обычно просит прощения. После каждой истерики на полдня или день тянется хвост, когда все реакции нормальные, но ребенок предпочитает лежать, читая или смотря ТВ. В целом за апрель-май его физическая активность резко упала: если до этого он редко выдавался «пассивный» час, то сейчас это стало обычным. И еще – если раньше сын остро нуждался в общении со сверстниками, то сейчас стал асоциальным; ранее он часто задерживался после уроков поиграть с ребятами, сейчас стал сразу же возвращаться домой.

За апрель-май резко упала успеваемость. Уроки делались с трудом и не всегда. Стал бояться любых испытаний, напр., контрольных. Недавний случай: накануне контрольных по математике и русскому спокойно и правильно сделал сходные задания дома, но на следующий день по дороге в школу «упал и повредил ногу», после длительной борьбы дошел туда ко второму уроку, но обе контрольных прогулял. Если ранее он соглашался участвовать в конкурсах и олимпиадах, то сейчас стал панически бояться любых испытаний.

Полтора месяца ходили к психологу. Эффекта не заметили.

Надо сказать, что у него этой зимой началась гормональная перестройка, о чем говорит, напр., сильно изменившийся и усилившийся запах пота, и ряд других признаков.

Наконец, то, что нас больше всего напугало. И раньше бывали вопросы о смерти, способах самоубийства, и т.п., но редко и как бы вскользь. Но недавно сын заявил (во взвинченном состоянии), что он подумывает о самоубийстве с восьми лет, а сейчас пришел к мысли о его неизбежности; его интересует только покой. Удерживает его от этого только страх боли и нежелание причинять боль близким. Была истерика, угрожал спрыгнуть с балкона. Правда, осталось стойкое впечатление, что доводить дело до конца в его намерения не входило.

После этого мы пошли на прием к детскому психиатру (платная консультация в п-ке Семашко). Ничего конкретного врач не сказала, но общее впечатление от беседы осталось отвратительное. Нам кажется, что ребенок не должен слышать о себе такого. Из ее рекомендаций мы провели только электроэнцефалографию, привезем с собой ее и заключение (общий смысл – на ЭЭГ все чисто). От дальнейших визитов к данному врачу мы решили отказаться.

За последние недели истерики участились и стали более интенсивными. Сын говорит сам, и со стороны кажется также, что у него копится раздражение и агрессия, которая все чаще на нас выплескивается. Во время истерики – кричит, выгибается, плачет, зачастую изо рта текут слюни. Частичный контроль над собой сохраняет – может ударить подушкой, но боли никому не причиняет. То же касается угроз и оскорблений – старается не сказать ничего непоправимого. После истерики – пассивный, иногда жалуется на головную боль. Раньше чувствовал себя виноватым, сейчас, похоже, ему уже на всех наплевать.

----------------------------------------------------------Выше Вы читали, дальше «новости».

С последней декады мая в школу не ходил, мы попросили дать ему больничный. Нам казалось, что он несколько отдохнул и расслабился. Однако 23.05 вечером снова была сильная истерика, на следующий день – две с интервалом в несколько часов. Такого еще не было. Утро в субботу 24/05 прошло мирно, но около 17 часов началась истерика, которая продолжалась более ПЯТИ часов, с подъемами и спадами, но непрерывно. На пиках были оскорбления, попытки решить "проблемы" силой, предложения драться один на один, и тп. Около 22:00 мы не выдержали и вызвали скорую помощь. К моменту их прихода отец вынужден был взять ребенка двойным нельсоном для удержания. Стоило первому врачу войти в комнату, как Саша обрел человеческий вид и разумность суждений. Отец его отпустил, врачи около 30-40 минут спокойно говорили с ним, а он разумно и логично им отвечал. Ничего не давали и не кололи. После отъезда скорой Саша был так измучен, что спокойно сделал все положенное и быстро уснул. В воскресенье 25/05 истерика без явной причины началась в 10 утра. Остановить мы ее не смогли, и на такси повезли ребенка в платную клинику, где согласились принять. Как и раньше - с врачом все логично и нормально, хотя и видно было, что ребенок устал. Психиатр не запугивал его, а скорее уговаривал. Выписал успокоительное. В понедельник 26/05 примерно 11-30 истерика началась снова и никак остановить мы ее не могли.

В отчаянии мы решили, что дальше тянуть нельзя, и силой отвезли Сашу в приемный покой 6-ой детской психиатрической больницы. Уже после первичного осмотра и разговора с врачом нам намекнули, что если бы не угрозы суицида, в этой больнице с нами бы и разговаривать не стали. В конце концов, его направили в 1ое отделение (карантинное), где он находится до сих пор. Сначала скулил и плакал, теперь мрачно держит себя в руках. Уже 8 дней ему дают 2 раза в день по пол таблетки амитриптилина. Эффект стал заметен в последние 2-3 дня, сейчас Саша уже похож на того человека, которого мы всегда знали, но очень угнетен обстановкой в больнице. Официально нам диагноз никто не поставил, но устно лечащий врач сказал, что у ребенка депрессия средней – высокой степени тяжести.

Насколько мы поняли, реальной необходимости нахождения Саши именно в психиатрической больнице нет, но официально нам этого никто сказать не может, поскольку разговоры о суициде были, и мы об этом рассказали.

Обстановка в больнице Сашу угнетает чрезвычайно. Он предпочитает целыми днями сидеть у себя в боксе и читать. Похоже, что психиатрических больных он боится и с ужасом ожидает, когда его переведут в профильное отделение, где бокса не будет, и жить придется в общей палате. Пока же за первые ДЕСЯТЬ дней все его лечение сводится к таблетке амитриптилина в день и одного визита психотерапевта. Даже если его в ближайшие дни переведут в профильное отделение, то почти сразу после этого будут праздники, и реально все начнется с 15/06, т.е. после трех недель пребывания.

Нам очень хочется забрать ребенка под расписку, поскольку обстановка в этой больнице способна сама по себе и взрослого человека вогнать в депрессию. Саша клянется и божится, что со всеми проблемами справится на одной силе воле, лишь бы мы его забрали. В то же время мы понимаем, что депрессию лечить надо, и делать это надо под присмотром врача. Беспокоит и то, что Саше дают амитриптилин. Препарат, конечно, из самых сильных, но ведь и из самых вредных. Но, опять же, этот вопрос должен решать врач.

Резюмирую: мы очень хотим забрать Сашу из больницы, но не рискуем оставить его совсем без медицинской помощи. И мы очень надеемся, что Вы возьметесь как-то Саше помочь. Если это возможно, то мы постараемся в ближайшие дни забрать ребенка из больницы и привезти к Вам на консультацию так скоро, как только удастся к Вам записаться (напоминаю, пока мы записаны к Вам на прием на 23/06).

С уважением,

Наталья и Михаил

Электронные адреса: mibazh@mail.ru или namile2007@rambler.ru

Доброе утро!

Помню о вашем мальчике - мы с вами уже обсуждали его по телефону.

Я категорически не рекомендую вам торопиться с выпиской, пожалуйста, слушайтесь врачей! То, что может вам казаться естественным и разумным, безобидным и психологически понятным - может на деле оказаться признаком грубейшей психопатологии, угрожающей здоровью и жизни вашего ребенка!

Когда будете выписываться, всеми правдами (в законе о психиатрической помощи есть ст. 5 - в ней гарантировано право на получение информации о своих правах, а также в доступной для них форме и с учетом их психического состояния информации о характере имеющихся у них психических расстройств и применяемых методах лечения) и неправдами получите выписку - мне нужна объективная информация о состоянии ребенка.

До встречи!

Добрый день,

Сегодня еще раз были в больнице, говорили с лечащим врачом и психотерапевтом. Никакого четкого диагноза у них нет. Психотерапевт считает, что лучше Сашу забрать, лечащий врач так не считает, но он со вторника в отпуске, так что в каком-то смысле Саше там придется начинать общение с начала. Мы все-таки написали заявление о том, что хотим забрать ребенка под свою ответственность. Это не значит, что мы собираемся оставить все как есть и очень надеемся, что вы нам поможете. Мы будем у вас на приеме 16 июня. Выписку постараемся добыть, правда, не знаю, насколько она будет информативна. За две недели никакого обследования, кроме анализов и нескольких занятий с психотерапевтом, не проводилось.

Возможно, мы проявляем слабость характера, но уж очень ребенку там плохо. Кроме того, мы имели печальную возможность наблюдать, как чрезмерно активное психиатрическое лечение разрушает личность и интеллект. Хотелось бы, по возможности, обойтись максимально щадящими мерами.

Всего доброго

Наталья

Наталья, вы не не правы... Психиатрическое лечение не разрушает личность и интеллект... личность и интеллект, бывает, разрушаются несмотря на психиатрическое лечение. Увы, врачи не боги.

Чем смогу, постараюсь помочь, но сделайте поправку на то, что я психотерапевт на амбулаторном приеме - спектр моих методов ограничен. Что касается обследования в клинике - главный метод работы врача-психиатра - клинический, т.е. диалог с пациентом, наблюдение, оценка поведения в комплексе всех составляющих - личности, ситуации, поступков... Вот именно наблюдения-то и не хватает на амбулаторном приеме, а в больнице его как раз много. За этим и нужна выписка, для этого и пишутся истории болезни.

Здравствуйте, уважаемый Лев Олегович,

Вероятно, Вы Сашу помните - мы дважды были у Вас на приеме, а сейчас он занимается в вашей группе по аутогенной тренировке.

Ситуация у нас, безусловно, лучше, чем в мае-июне, но от нормальной далека. Попытаюсь сформулировать кратко. У Саши очень сильная утомляемость, а на фоне этой утомляемости - раздражительность и, временами, агрессивность. К вечеру Саша устает каждый день, и после ужина дожить до сна без скандала - это для нас с мужем упражнение на терпение и всепрощение.В понедельник, когда после школы он ездил к вам на занятия, он устал настолько, что мы ВДВОЕМ с трудом его уложили, а на следующий день он наотрез отказался идти в школу. Сказал, что в любой момент расплачется и в таком состоянии никуда не пойдет. Усталость у него проявляется не в вялости, а в лихорадочной активности, которая в крайнем своем выражении может иметь почти истерические формы. Вообще, я бы сказала, что это усталость без отдыха. Если ему надо отдохнуть, он либо садится за компьютер, либо берет планшет, а если лишить его гаджетов - будет смотреть телевизор. Еще год назад он мог посидеть (полежать) с книжкой - сейчас на книжки терпения не хватает.

За последние два - два с половиной месяца отношения в семье изменились до неузнаваемости. Раньше нам удавалось жить с довольно хорошим уровнем взаимопонимания и, соответственно, атмосфера всегда была теплой. Сейчас, буквально на глазах, Саша стал очень конфликтным, крайне резко реагирует на наши попытки как-то вмешиваться в его жизнь. Стал гораздо хуже учиться. Кое-как удерживается на плаву за счет прежнего багажа, хорошей памяти и вообще очень недурных способностей. В последние недели домашнее задание перестал делать совсем, причем на все наши попытки вмешаться очень агрессивно отвечает, что это его дело. К занятиям с Вами сначала отнесся с энтузиазмом, но уже сейчас старается манкировать домашними занятиями. Пока что удается его уговаривать, а дальше - кто знает. То же самое с бассейном. Он любит ходить в бассейн, но вытащить удается все реже, аргумент один - устал. То же относится и к прогулкам с друзьями. Бывает, но редко.

В целом - утомляемость, агрессивность, проблемы с концентрацией. На мой дилетантский взгляд это похоже на неврастению (я отнюдь не беру на себя смелость ставить диагноз, это лишь предположение). Но если я права, это значит, что надо гулять, заниматься спортом, заниматься с психотерапевтом - то есть делать все то, чего Саша делать не желает.

Кстати, по Вашей рекомендации мы обращались к психотерапевту из 6-й больницы, но ничего у нас хорошего не получилось. Он дает материал на таком уровне, что мы с Мишей с трудом понимаем, а Саша очень быстро вообще перестает слушать - слишком сложно. При этом Саша для своего возраста вполне интеллектуально развит. В общем, пришлось нам от этих встреч отказаться.

Вопрос же у меня такой: мы, кажется, представляем, что должно Саше помочь. Но нам не удается от него этих полезных действий добиться. Причем с начала учебного года ситуация медленно, но верно, ухудшается.

Будем признательны, если Вы сможете нам что-то посоветовать.

Искренне Ваша

Наташа

Давайте этот вопрос обсудим при встрече, тем более, что встретимся в ближайший понедельник. Только 1) пожалуйста, не опаздывайте. 2) пожалуйста, занимайтесь дома, у нас впереди уже третья встреча в группе! Очень прошу: ведите терапевтический дневник! Мне нужны чувства, переживания, впечатления! 3) не убегайте сразу после группы! Я уже примирил всех домашних с мыслью, что в понедельник домой я возвращаюсь поздно. Спокойно сядем и постараемся все решить. Приезжайте! Посидите в родительском кресле; 4) никаких ключей на шее! категорически - очень опасно!

Удачи! До встречи!

Здравствуйте, уважаемый Лев Олегович!

Вчера мы звонили вам, чтобы, предупредить о пропуске группового занятия. Мы не хотели отнимать у вас много времени и лишь кратко обосновали наше решение. К нашему большому сожалению, это было не спонтанное и, боимся, не одноразовое решение. Более того, нам очень нужна ваша консультация о ситуации В ЦЕЛОМ.

Если в предыдущем письме мы писали, что "Ситуация у нас, безусловно, лучше, чем в мае-июне, но от нормальной далека", то буквально за последнюю неделю все ухудшилось. Повторимся, что Саши очень сильная утомляемость, а на фоне этой утомляемости - раздражительность и, временами, агрессивность. К вечеру Саша устает каждый день, и после ужина дожить до сна без ссор - большая редкость. Вы вчера удивились, когда мы сказали, что Саша очень устает после групповых занятий. К сожалению, мы не преувеличивали - после обоих занятий он уставал настолько, что мы ВДВОЕМ с трудом его укладывали, он буйствовал, и в это время его никто не счел бы нормальным. Оба раза на следующее утро он лежал пластом и наотрез отказывался идти в школу. Вообще за прошлую неделю в школе был два раза.

В той или иной форме такие вечерние проблемы сейчас случаются почти ежедневно. Причем формы проявления все более агрессивные и истерические. Как правило, он отказывается говорить о том, что с ним происходит. Он очень напуган своим предыдущим пребыванием в психиатрической больнице и старается не сказать ничего "компрометирующего". Однако во время примирительной фазы в конце ссор (истерик) нам удалось узнать немного больше о его самоощущении:

1) Он сказал, что хотел бы или все время играть с гаджетами, или постоянно спать и не просыпаться;

2) Он постоянно играет с гаджетами, потому что без них его затапливают черные мысли;

3) Сашу корчит (его слово: плющит) каждое утро и каждый вечер, вечером больше, но днем удается на время как-то гасить это. В целом он готов в любой момент расплакаться, а на людях с трудом, но пока маскирует такое состояние.

4) Вчера он сказал маме, что он не видит для себя никакого будущего и не понимает, зачем вообще жить, если жизнь - это непрерывное страдание.

Безусловно, Саша достаточно избалован (один ребенок у немолодых родителей), и мы все надеялись, что происходящее - это переходный возраст + прорехи воспитания. Но ситуация развивается стремительно, и сейчас уже трудно сомневаться в том, что это болезнь. Хотя в те периоды, когда он настроен благодушно, мы все равно не уверены, что болезнь вообще есть. Но такие оптимистичные интервалы быстро, нередко за считанные минуты, сменяются состоянием, когда со стороны сын кажется сумасшедшим. Но даже в плохое время Саша обычно не теряет способности к рациональному восприятию. Да и тот факт, что до последнего времени он никогда не "проявлялся" при посторонних, о чем-то говорит.Стоит отметить, что интеллект сохраняется в полном объеме.

20/11/2014 мы втроем были на приеме у психиатра (И.И. Лазарева) в 6-ой детской больнице. Ее заключение: у Саши пограничное состояние и его нужно класть в стационар не менее, чем на месяц. Пока разговор идет о пребывании в "санаторном" отделении, где дети имеют возможность общаться и учиться. Даже намеков на диагноз не было.

Мы понимаем, что вы не можете поставить диагноз и не будете давать никаких рекомендаций о Сашином возможном лечении. Мы и не ждем этого. Тем не менее мы просим вас дать нам консультацию (без Саши можно?), выслушав нас (одного из нас) несколько подробнее, в том числе наши ответы на ваши вопросы. Мы очень надеемся, что вы гораздо лучше нас сможете оценить ситуацию В ЦЕЛОМ и найдете возможным сказать нам об этом.

С надежной, искренне ваши

Наталья (8-985-490-4629)

Михаил (8-906-074-6056)

Добрый вечер!

Мы с вами уже сегодня говорили по телефону. Постараюсь помочь, как получится. До вашего звонка завтра вечером. Не оставляйте юношу одного! Удачи!

Добрый вечер!

Мы были в НЦПЗ. Нам абсолютно однозначно и твердо сказали, что срочных госпитализаций у них не бывает и что консультации подростков проводятся ОДИН раз в неделю по четвергам. Мы записались на ближайший день, 04/12.

День прошел без эксцессов. Единственное, что хочу добавить: по дороге в центр часть пути Саша пробежал в припрыжку, а дома почти час провел у компьютера, имитируя схватки и сражения (современный аналог боя с тенью). Потом, правда, устал. Но все равно - такой двигательной активности не было несколько месяцев.

Всего наилучшего,

Миша

Удачи! Пожалуйста, не теряйте бдительность! Депрессия вкупе с повышенной физической активностью требует осторожности!