Психические расстройства в качестве вреда здоровью, причиненного неправомерными действиями в интернете

Добрый вечер, дорогие друзья, здравствуйте, уважаемые коллеги!

13 декабря в Москве состоялась конференция "Ребенок и правосудие" на которой я выступал с докладом. Мой доклад был посвящен последствиям травли в интернет (сильно перекликается с темой, поднятой на RIW - смотрите мое выступление на Ютьюбе)

но, на этот раз, с позиций права. Дело в том, что подавляющее большинство участников конференции были вовсе не врачами, а судьями. Текст звучал официально так:

В последние годы в детской и подростковой субкультуре получило значительное распространение явление кибербуллинга. Этим термином принято обозначать электронную травлю, проявления жестокости online, т.е. преднамеренные агрессивные действия, систематически осуществляемые против жертвы, которая не может себя защитить, с использованием электронных средств: социальных сетей, электронных писем, мобильных мессенджеров, сетевых игр и т.д. В зарубежной литературе приводятся подробные классификации подобных действий – выделяют flaming (оскорбления), harassment (настойчивое приставание, притеснение), sexting (рассылка фото и видео интимного содержания, как правило, практикуется покинутыми партнерами), denigration (клевета), slam-booking (создание тематических страниц с комментариями) и много других видов online травли. Следует отметить, что поскольку жертвы кибербуллинга являются, как правило, и жертвами реальных нападений, в последнее время все большее распространение получает публикация в сети видео сцен реального насилия (happy slaping video).

В зарубежной юридической практике кибербуллинг все чаще относится к категории уголовных преступлений. Соответствующие статьи имеются в УК ряда штатов США, в УК Австралии, в Германии специальные статьи внесены в закон «О защите молодого поколения», нарушение которых может повлечь наказание до 10 лет лишения свободы, во Франции собственно кибербуллинг – административное правонарушение (проступок), но его последствия могут быть квалифицированы как преступление. В России с некоторой натяжкой можно соотнести кибербуллинг с составами преступлений ст. 137 УК РФ (Нарушение неприкосновенности частной жизни) и ст. 128.1 (Клевета). В случаях, если кибербуллинг повлек иные последствия (например, спровоцировал самоубийство) возможно квалификация действий по соответствующим статьям УК РФ, однако правоприменительная практика в этой области в России очень невелика, поэтому говорить о каких-либо закономерностях преждевременно.

В то же время в клинической практике врачей-психиатров и врачей-психотерапевтов нередко встречаются дети и подростки, ставшие жертвами кибербуллинга. При остром, внезапном воздействии эпизода сетевого насилия в зависимости от склада личности жертвы и обстоятельств наиболее часто возникает острая реакция на стресс (F43.0 по МКБ-10), которая представляет собой тяжелое, но кратковременное психическое расстройство, продолжительностью от нескольких часов до нескольких дней. У большинства детей и подростков это состояние разрешается с выходом в психическое здоровье, реже (около 20%) оно может развиваться, формируя посттравматическое стрессовое расстройство (F43.1), которое, в свою очередь, способно трансформироваться стойкие изменения личности после переживания катастрофы (F62.0), которое, по сути, соответствует признакам хронического психического расстройства, расцениваемого судебными психиатрами как тяжкий вред здоровью. Проблема судебно-психиатрической оценки динамики острой реакции на стресс изучена мало, а судебная практика будет неизбежно сталкиваться с трудностью доказывания причинно-следственной связи между событием травли и его отдаленными последствиями. При длительном, хроническом воздействии травли, унижения, спектр психических расстройств оказывается значительно более широким: доминируют (у 60-80% пострадавших) психические расстройства невротического круга, во всей широте своих проявлений (F40-48); в силу полиморфизма и неспецифичности симптоматики их соотнесение с невротизирующим воздействием хронической психической травмы затруднено; около 20% пострадавших обнаруживают клиническую картину депрессий различной степени тяжести (F31-33), в том числе – сопряженных с риском суицидального поведения. В отдаленной перспективе у детей и подростков возможно развитие расстройств поведения (F91-92) и (в силу незавершенности психического онтогенеза) расстройств личности (F60-62). Таким образом, закономерным последствием киберунижения оказывается формирование психических расстройств, что, бесспорно, должно быть расценено в правовом контексте как причинение вреда здоровью.

Смотрите видеозапись слайдов на Ютьюбе! Подписывайтесь на канал. Лайкайте! Делитесь ссылками!

Ваш доктор

2018-12-15